Маслице Пантеелеймона

Это было в 1996 году, когда в Москву привезли мощи Святаго Великомученника и целителя  Пантелеимона. Мы тогда в общине собрали записочки о здравии и я отправился посетить мощи, и освятить на них иконочку. 

Конечно, мне представлялось, что это событие необычное и, что при этом обязательно, что-то произойдет, но, чтобы происходило такое, я никак не мог предположить. Впрочем, по порядку; Первое, что меня поразило при посещении мощей - это очередь. Но не величина её - я видывал и побольше, а необычность. Сначала я не понял, в чем эта необычность и специально встал в эту очередь, чтобы почувствовать эту необычность. Очередь была разнообразной - это первое,  что было в ней необычного. Когда видишь очередь за билетами в театр, это очередь одна, когда видишь очередь за колбасой, что в недавнем прошлом было не так редко, это очередь другая. Очередь за водкой, в которой я никогда в жизни не стоял, но приходилось её наблюдать - это очередь третья. Даже очередь к какой-либо святыне - это своя очередь, с определенным миром или, если можно так сказать, со своей философией. В очереди к мощам Пантелеимона было свое. Она была разнообразной.  Здесь были все и в тоже время все были не похожи сами на себя. Нищие были необычайно тихими и просили не так настойчиво и навязчиво,  как в вагонах метро, Богатые с сотовыми телефонами, отходили из очереди в стороночку при звонке на этот телефон, и прикрывались рукой при разговоре, как бы смущаясь своего телефона. Интеллигентные преподаватели вузов, откровенно читали акафисты и каноны, коротая время. Все были естественными - вот, что удивляло в этой очереди.

-  Батюшка проходите! Священников пропускают без  очереди! - предлагают то один, то другой. Братия монастыря, пробегая мимо, тоже не забывает остановиться и пригласить. Но мне не хочется уходить. Здесь в этой очереди все свои. И именно в ней уютно и хорошо. Но это было в первые дни. Когда я попал в эту очередь через несколько дней, она была уже другая. Но впрочем, разговор и не о ней. К мощам я приложился, иконочки освятил, даже священник, стоявший у мощей, открыл крышечку ковчежца и предложил освятить мне наперстный крест, за что я ему очень благодарен. Но главное, всем разливали освященное  на мощах Великомученика Пантелеимона масло. Поделиться нужно было со всей общиной, поэтому получил я его достаточно.

В этот же день, я поехал на Старую площадь навестить одного знакомого. Разговор у нас, как всегда был приятный, но не долгий. Человек он занятой, да и у меня времени особенно не было. К тому же он вызвал служебную машину и куда-то собирался.  Мы вместе вышли на улицу к машине. Здесь его ждала жена. И тут я понял его тревожное состояние, и некоторую суету при сборах. Его жену было трудно узнать. Страшно исхудавшая, с болезненным лицом, на котором было написано страдание и печаль.

-  Что с Вами! - воскликнул я. Муж подхватил её под руку и несколько виновато заговорил.

- Да  вот беда, заболела она, - и сделал некий знак глазами, что расскажет после и что болезнь страшная. Я не стал настаивать, поскольку на следующий день мы с ним опять должны были встретиться. Я понял, что он поэтому  настаивал на завтрашней встрече, поскольку ему надо было поговорить. Я только предложил помазать её освященным маслом от Великомученика Пантелеимона. И она, неожиданно с радостью и надеждою согласилась. Я был уверен, что масло ей поможет. Уверен, и все. Надо быть внимательным и всегда почувствуешь, что вот сейчас, именно сейчас помощь будет, а вот в другой раз, тот же человек, те же действия, а что-то другое витает в воздухе и знаешь, что помощь будет, но не та, на которую рассчитывает человек. Жена знакомого ни на что не рассчитывала, она женщина умная и знала, что с ней, но помазание она приняла с верою.

На следующий день муж её был печален, говорил о ней с любовью и жалостью. Диагноз называл страшный, надежды почти не чувствовалось. Он вчера отвез её в клинику, где должны были сделать  последний из многочисленных анализов. Однако он говорил об этом, как о несущественном и решённом деле.  Как будто он приближенный к суду уже побывал в комнате,  где заседали судьи, и видел, что они написали, а теперь вышел в зал и ждал, когда этот приговор зачитают. Утешать в таких случаях трудно, да и сам начинаешь переживать. Договорились, что если, что случится, то он даст мне знать.

  Звонка от него не было. А через месяц его голос в трубке был радостный, задорный и он предлагал немедленно встретиться.

- Масло ей помогло, - начал он сразу, как я вошел в кабинет, - они её мучали, мучали, а диагноз не подтвердился. Они ничего понять не могут: как же так, столько врачей и в таких клиниках - и ошиблись? А это все масло ваше.

-  Не мое это масло, - объясняю я, - это Святой Пантелеймон помог. Он маслице послал.

Протоиерей Михаил Махов (Источник: http://www.pravoslavnye.org/).